Юнг карл густав символы. Карл Густав Юнг

Юнг карл густав символы. Карл Густав Юнг

• ЖАНРЫ
• АВТОРЫ
• КНИГИ 589 562
• СЕРИИ
• ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 548 322

Карл Густав Юнг и последователи

Человек и его символы

Обстоятельства выхода в свет этой книги достаточно необычны и интересны уже этим, тем более что они напрямую связаны с ее содержанием и замыслом. Итак, позвольте мне рассказать о том, как писалась книга.

В один весенний день 1959 года Би-Би-Си (Британская радиовещательная корпорация) обратилась ко мне с предложением проинтервьюировать для британского телевидения доктора Карла Густава Юнга. Интервью должно было быть «глубоким». В то время я знал не так много о самом Юнге и об его работе, но в скором времени решился на встречу с ним, которая и состоялась в его шикарном доме на берегу Цюрихского озера. Она стала началом большой дружбы, так много значащей для меня и, я надеюсь, доставившей и Юнгу приятные минуты в течение последних лет жизни. Этим и ограничивается, пожалуй, роль телевизионного интервью в моем рассказе. Главное, что оно оказалось успешным и привело, по странному стечению обстоятельств, к появлению этой книги.

Одним из видевших интервью по телевизору был исполнительный директор издательства «Олдус Букс» Вольфганг Фоджс. Фоджс с живым интересом наблюдал за эволюцией современной психологии с тех пор, как его семья поселилась по соседству с Фрейдами в Вене. Он смотрел на Юнга, рассуждающего о своей жизни, работе и идеях, и вдруг подумал: как жаль, что Юнг ни разу не пытался дойти до широкого круга читателей. Ведь любой образованный человек западного мира хорошо представляет себе взгляды Юнга, а для широких масс они считаются трудными для понимания. Фактически Фоджс — истинный творец «Человека и его символов». Смотря интервью и почувствовав теплоту отношений между Юнгом и мной, он поинтересовался, может ли он на меня рассчитывать, чтобы попытаться убедить Юнга сформулировать его наиболее важные базисные идеи таким образом и в таком объеме, чтобы это было понятно и интересно читателям-неспециалистам. Я ухватился за эту идею и отправился в Цюрих, решив про себя, что я должен донести до Юнга ценность и важность подобной работы. Сидя в саду, Юнг выслушивал мои доводы два часа подряд, почти не перебивая, и в заключение сказал «нет». Отказ был облечен в самую ласковую и доброжелательную форму, но в голосе звучала непререкаемая стойкость: он никогда прежде не пытался популяризировать своих работ и теперь вовсе не был уверен в возможности достижения успеха. Во всяком случае, его возраст и накопившаяся усталость не способствовали страстному желанию участвовать в подобном, весьма сомнительном, с его точки зрения, предприятии.

Все друзья Юнга были едины во мнении, что его решения оптимальны. Юнг подходил к любой проблеме со всей тщательностью и без спешки, а конечное решение было обычно бесповоротным. Я вернулся в Лондон в величайшем разочаровании, поскольку убедился, что отказ Юнга окончателен. Этим бы все и закончилось, если бы не два не учтенных мной фактора. Один — это упрямство Фоджса, который настаивал еще на одной попытке обращения к Юнгу, прежде чем признать наше поражение. Второй — случайность, до сих пор приводящая меня в изумление.

Телепередача, как я уже говорил, имела успех. В результате Юнг начал получать великое множество писем от совершенно разных людей, большинство из них — обычные зрители, без медицинского или психологического образования, которых пленило и очаровало присутствие духа, юмор и скромное обаяние этого поистине великого человека, сумевшего уловить в жизни человеческой личности нечто такое, что могло бы оказаться им полезным. Юнг пребывал в радостном расположении духа не просто потому, что получил множество писем (его переписка всегда была огромной), но потому, что он получил их от людей, которые в обычных условиях никогда не вышли бы на контакт с ним. В этот момент ему приснился сон, имевший огромное значение. (Прочитав эту книгу, вы поймете, насколько он был важен). Ему приснилось, что, вместо обычного общения в кабинете с множеством психиатров и врачей других специальностей, постоянно звонящих ему со всех концов мира, он стоит в каком-то общественном месте и обращается к множеству людей, внимающих каждому его слову и понимающих все, что он говорит. Когда неделю или две спустя Фоджс повторил свою просьбу о возможности издания иллюстрированной книги — не для врачей или философов, а для людей с рыночной площади — Юнг позволил себя убедить. Он поставил два условия. Первое: книга будет написана не им одним, но еще и группой его близких последователей, на которых он уже неоднократно опирался, пропагандируя свое учение. Второе: решение всех координационных задач и рабочих проблем, обычно возникающих между авторами и издателями, возлагается на меня.

Чтобы не казалось, что это введение выходит за благоразумные границы скромности, позвольте мне сказать, что я был удовлетворен вторым условием, хотя и не прыгал от радости. Дело в том, что довольно скоро я понял, почему Юнг выбрал именно меня: в сущности, я был для него здравомыслящим, но ординарным, не особенно образованным в области психологии человеком. Иными словами, я был для него «рядовым средним читателем» его книги: то, что было понятно мне, должно было бы оказаться вразумительным и для всех остальных; то, в чем я не мог разобраться, являлось чересчур трудным или непосильным и для других. Не слишком обольщаясь такой оценкой своей роли, я тем не менее скрупулезно настаивал (порой пугаясь, что выведу авторов из себя) на прочтении каждого параграфа и, если это было необходимым, на его переработке до тех пор, пока текст не становился ясным и точным. Теперь я могу положа руку на сердце сказать, что эта книга целиком и полностью адресована обычному читателю и что сложные темы, которых она касается, трактуются с редкой и ободряющей простотой.

После долгих размышлений и многочисленных дискуссий было решено, что наиболее исчерпывающим предметом книги будет Человек и его символы, и Юнг сам отобрал себе для работы следующих сотрудников: Марию-Луизу фон Франц из Цюриха, возможно его наиболее доверенное лицо и друга; д-ра Джозефа Л. Хендерсона из Сан-Франциско, одного из самых выдающихся и правдивых последователей Юнга в Америке; госпожу Аниэлу Яффе из Цюриха, которая, будучи практикующим психоаналитиком, являлась также персональным конфиденциальным секретарем Юнга и его биографом; д-ра Иоланду Якоби, являющуюся наиболее опытным после Юнга автором среди юнгианцев Цюриха. Эти четыре человека были избраны отчасти из-за их квалификации и опыта именно в тех областях, которые соответствовали порученным им разделам книги, а отчасти потому, что Юнг был абсолютно убежден в их способности работать единой командой под его руководством. Юнг лично спланировал структуру всей книги, контролировал и направлял работу участников этого проекта и самостоятельно написал ключевую главу «К вопросу о подсознании».

Последний год его жизни был почти целиком посвящен этой книге: незадолго до кончины — в июне 1961 года —он успел завершить свою главу (фактически он закончил работу над ней за десять дней до того, как слег) и вчерне отредактировать главы коллег. После смерти Юнга д-р фон Франц завершила книгу в соответствии с исчерпывающими инструкциями Юнга. Таким образом, основная тема «Человека и его символов» и порядок освещения остальных тем были детально разобраны Юнгом. Глава, подписанная его именем, является исключительно творением рук Юнга (если не считать достаточно существенной редактуры, целью которой было добиться большей ясности текста для несведущего в психологии читателя). Глава эта была написана на английском языке. Окончательная редакция работы после смерти Юнга была выполнена д-ром фон Франц с большим прилежанием, пониманием и в прекрасном расположении духа, за что издатели и остались перед ней в неоплатном долгу.

Наконец, несколько слов непосредственно о содержании книги.

Мышление Юнга разукрасило мир современной психологии намного ярче, чем мог бы представить неискушенный читатель. Такие хорошо известные термины, как «экстраверт», «интроверт», «архетип», введены Юнгом, хотя порой они заимствовались и неправильно употреблялись другими авторами. Наиболее ошеломляющим вкладом Юнга в понимание психологических процессов является его концепция подсознания, которое предстает в трактовке ученого не просто почетным местом для подавленных желаний (как у Фрейда), а целым миром—таким же живым и реальным, как сознание индивида, мир его рассудка, и даже безгранично шире и богаче последнего. Языком подсознания или «людьми», населяющими его, являются символы, а средством общения — сновидения.

Архетип и символ, стр. 1

Карл Густав Юнг

Архетип и символ

Жизнь и воззрения К. Г. Юнга

Карл Густав Юнг родился 26 июля 1875 г. в швейцарском местечке Кесвиль в семье священника евангелически—реформатской церкви. Семья Юнгов происходила из Германии: прадед К. Юнга руководил военным госпиталем во времена наполеоновских войн, брат прадеда некоторое время занимал пост канцлера Баварии (был женат на сестре Ф. Шлейермахера). Дед — профессор медицины — переехал в Швейцарию с рекомендацией А. фон Гумбольдта и слухами, будто он внебрачный сын Гёте. Отец К.Юнга помимо теологического образования получил степень доктора филологии, но, разуверившись в силах человеческого разума, оставят занятия восточными языками и какими бы то ни было науками вообще, полностью отдавшись вере. Мать Карла Густава происходила из семьи местных бюргеров, которые на протяжении многих поколений становились протестантскими пасторами. Религия и медицина, таким образом, соединились в этой семье задолго до рождения Карла Густава.

Семья принадлежала к «хорошему» обществу, но едва сводила концы с концами. Детство и особенно юность Юнга прошли в бедности. Он получит возможность учиться в лучшей гимназии Базеля, куда переехала семья, только благодаря помощи родственников и сохранившимся связям отца. Необщительный, замкнутый подросток, он так и не приобрел себе приятелей (от вытекающих отсюда неприятных последствий его избавляли высокий рост и изрядная физическая сила). К внешней среде приспосабливался с трудом, нередко сталкивался с непониманием окружающих, предпочитая общению погружение в мир собственных мыслей. Словом, представлял классический случай того, что сам он назвал впоследствии «интроверсией». Если у экстраверта психическая энергия направлена преимущественно на внешний мир, то у интроверта она перемещается к субъективному полюсу, к образам собственного сознания. Свои мемуары Юнг не зря назвал «Воспоминания, сновидения, размышления» — сновидения играли огромную роль в духовной жизни Юнга с раннего детства, и на анализе сновидений позже строилась вся его психотерапевтическая практика.

Еще в отрочестве Карл Густав пришел к отрицанию религиозных представлений своего окружения. Догматизм, ханжеское морализаторство, превращение Иисуса Христа в проповедника викторианской морали вызывали у него искреннее возмущение: в церкви «бесстыдно толковали о Боге, его стремлениях и действиях», профанируя все священное «избитыми сентиментальностями». В протестантских религиозных церемониях он не видел и следа божественного присутствия; по его мнению, если Бог некогда и жил в протестантизме, то давно покинул эти храмы. Знакомство с догматическими трудами привело к мысли, что они являются «образцом редкостной глупости, единственная цель которых — сокрытие истины»; католическая схоластика оставляла впечатление «безжизненной пустыни» [1]. Живой религиозный опыт стоит выше всех догматов, считал молодой Юнг, а потому «Фауст» Гёте и «Так говорил Заратустра» Ницше оказались для него ближе к истинной религии, чем весь либеральный протестантизм. «Мне вспоминается подготовка к конфирмации, которую проводил мой собственный отец, — писал Юнг спустя несколько десятилетий. – Катехизис был невыразимо скучен. Я перелистал как-то эту книжечку, чтобы найти хоть что-то интересное, и мой взгляд упал на параграфы о троичности. Это заинтересовало меня, и я с нетерпением стал дожидаться, когда мы дойдем на уроках до этого раздела. Когда же пришел этот долгожданный час, мой отец сказал: «Данный раздел мы пропустим, я тут сам ничего не понимаю». Так была похоронена моя последняя надежда. Хотя я удивился честности моего отца, это не помешало мне с той поры смертельно скучать, слушая все толки о религии» [2].

Живой опыт божественного был явлен многочисленными сновидениями: во сне являлись чудовищные, страшные, но величественные образы. Под влиянием нескольких постоянно повторявшихся сновидений сомнения в догматах христианства усилились. Среди прочих рассуждений Юнга—гимназиста о Боге (а им он методично предавался по два часа в день по дороге в гимназию и обратно) главное место теперь занимает очевидная «ересь»: Бог не всеблаг, у него имеется темная, страшная ипостась.

В сновидениях Юнга той поры важен еще один мотив: он наблюдал образ наделенного магической силой старца, который был как бы его аlter еgo. В повседневных заботах жил замкнутый, робкий юноша — личность номер один, а в снах являлась другая ипостась его «Я» — личность номер два, обладающая даже собственным именем (Филемон). Уже завершая свое обучение в гимназии, Юнг прочитал «Так говорил Заратустра» и даже испугался: у Ницше тоже была «личность №2» по имени Заратустра; она вытеснила личность философа (отсюда безумие Ницше — так Юнг считал и в дальнейшем, вопреки более достоверному медицинскому диагнозу). Страх перед подобными последствиями «сновидчества» способствовал решительному повороту к реальности. Да и необходимость одновременно учиться в университете, работать, зная, что рассчитывать приходится лишь на свои силы, уводила от волшебного мира сновидений. Но позже, в учении о двух типах мышления найдет отражение и личный сновидческий опыт Юнга. Главной целью юнговской психотерапии станет единение «внешнего» и «внутреннего» человека у пациентов, а размышления зрелого Юнга на темы религии в какой-то степени будут лишь развитием того, что было испытано им в детстве.

В учении Юнга сталкиваются духовная традиция прошлого и современность, алхимия XV-XVI вв. и естествознание, гностицизм и научный скепсис. Интерес к далекому прошлому как к чему-то постоянно сопровождающему нас сегодня, сохранившемуся и действующему на нас из глубин, был характерен для Юнга еще в юности. Любопытно, что в университете ему более всего хотелось учиться на археолога. «Глубинная психология» своим методом чем-то напоминает археологию. Известно, что Фрейд неоднократно сравнивал психоанализ с этой наукой и сожалел, что название «археология» закрепилось за поисками памятников культуры, а не за «раскопками души». «Архее» — первоначало, и «глубинная психология», снимая слой за слоем, движется к самым основаниям сознания.

Что рассказывает Карл Юнг в своей книге «Человек и его символы»?

«Человек и его символы» Карла Густава Юнга является фундаментальным трудом, в котором Карл Юнг отражает основные мысли в отношении того, кем является человек и каковы его внутренние символы. В своей книге Карл Юнг использовал не только такие общеизвестные термины, как экстраверт или интроверт, но и ввел совершенно на тот момент новое – архетип.

Чем известен Карл Юнг?

В первую очередь, Карл Густав Юнг стал известен как последователь знаменитого Зигмунда Фрейда, который не просто расширил некоторые его измышления, но и дал ответы на некоторые вопросы, на которые сам Фрейд их так и не нашел.

Современной общественности он стал известен как создатель «аналитической психологии», основы которой в настоящее время используются на практике лечащими психотерапевтами. Кроме того, Карл Юнг ввел понятие коллективного бессознательного, в котором он видел совокупность всего опыта, который пережило человечество в прошлом. Также он разработал теорию личности, на основе которой было выделено два типа людей – экстраверты и интроверты.

О чем его книга «Человек и его символы»

Карл Густав Юнг в своем труде «Человек и его символы» старался отразить как можно яснее одну из своих базовых идей, которую он вывел в процессе изучения и исследований в психологии. Карл Юнг показал основные метаморфозы и символы, которыми подсознание человека говорит с ним.

В этой книге автор изучает не только само подсознание человека, но и выражает одну из своих колоссальных теорий – весь жизненный путь человека ведет его к тому, чтобы осознать свое отношение к собственному подсознанию. То есть, фактически, это процесс самопознания человека на протяжении всего жизненного пути, и только в самом конце он способен осознать, как именно он относится к собственному внутреннему «я». Принимает ли он его или же отторгает.

Основная идея книги

Основной идеей книги является несколько мыслей, которые Юнг высказывает в отношении подсознания. В первую очередь, Карл утверждает, что подсознание человека является проводником, который как бы поддерживает сознание. Если говорить метафорически, то сознание – это король, который сидит на троне и управляет окружающим пространством, а подсознание – это его советчик, который своей мудростью помогает сознанию не наделать глупостей. Символами человека в данном случае являются как раз эти внутренние подсказки, которые исходят из него самого и направлены на него же.

Как утверждает в своем труде Карл Юнг, сновидения для человека играют особую роль, поскольку именно через них подсознание пытается достучаться до сознания. Поэтому в данной книге будет вестись речь не только о самом человеке и все процессах, которые протекают в его голове, но и о духовных проблемах, с которыми он сталкивается.

Кому следует ее прочесть?

Прочитать эту книгу рекомендуется всем людям, которые являются поклонниками Зигмунда Фрейда, поскольку именно благодаря книгам Карла Юнга они смогут найти внутри себя ответы на вопросы, которым не нашел ответа сам Фрейд. Кроме того, такая книга подойдет студентам психологических факультетов и людям, которые не могут разобраться в себе и находятся в духовном кризисе.

Некоторые идеи и теоретические аспекты могут натолкнуть на мысли, которые способны изменить взгляд человека на свои внутренние проблемы.

Отзывы о книге

Вот лишь некоторые отзывы о книге:

1. Когда я начинал читать книгу «Человек и его символы», то уже был знаком с философией Карла Юнга. Так что книгу я прочел без каких-либо затруднений, поскольку практически сразу схватывал основную мысль. Я сам долгое время находился в таком состоянии, когда не можешь толком понять, что с тобой происходит. Спасибо Юнгу, теперь я знаю, за что уцепиться.
   
2. Являюсь ярым поклонником Зигмунда Фрейда, поэтому книга о человеке и его подсознательных процессах мне пришлась очень по вкусу. Карл Юнг мне в чем-то даже ближе по взглядам, чем Фрейд. У Юнга расписано все более широко и не сводится только к одному либидо.
3. Скажу совершенно определенно – книга далеко не для всех! И уж точно не для средних умов. Такую литературу необходимо читать тем людям, которые не просто осведомлены в психологии и психоанализе, но и совершенно органично переплетают эти науки в своей голове с философией. На мой взгляд, необходимо очень любить психологию, чтобы забираться в подобные дебри. Некоторые мысли и выражения очень трудны для восприятия. Где-то я совершенно точно понимала, о чем идет речь, а на следующей странице – для меня это уже ребус. Так что рекомендую только знатокам!

Подборка тематической литературы

Кроме труда Карла Густава Юнга «Человек и его символы» рекомендуется прочесть и другие его книги, например:

1. Карл Юнг «О психологическом понимании».
2. Карл Юнг «Архетип и символы».
3. Карл Юнг «Психологические типы».

Источники:

http://www.litmir.me/br/?b=139670&p=1
http://online-knigi.com/page/104497
http://silamira.ru/chelovek-i-ego-simvoly-karl-gustav-yung/