Выставка Кранаха в Пушкинском. Первые отзывы

Выставка Кранаха в Пушкинском. Первые отзывы

Пушкинский музей совместно с десятком зарубежных и российских институций показывает 48 картин и более 50 графических работ Лукаса Кранаха Старшего и его мастерской с подзаголовком “От Ренессанса до маньеризма”. Стилистические тонкости на этой выставке не самое главное, считает ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.

“Во времена Кранаха немец, должно быть, выглядел существом грубым и неотесанным,— писал немецкий искусствовед Рихард Мутер 100 с лишним лет назад.— Достаточно взглянуть на линогравюры второстепенных немецких мастеров, чтобы встретить толпу хромых, горбатых недоумков, висельников, калик перехожих, мошенников, докторов-шарлатанов и торговцев индульгенциями, которые населяли тогдашнее искусство”. Недоумение историка, воспитанного на итальянских образцах, объяснимо: Кранах Старший и его круг были по-настоящему оценены только в XX веке, когда немецкие авангардисты открывали для себя национальное искусство, не тронутое идеалами южного Возрождения. Чем глубже проникал антикизирующий вкус в немецкое искусство, тем быстрее забывались приемы мастерской Кранаха, которые кажутся нам ныне столь милыми. Кранах и его мастерская принадлежат и своему времени (современники считали старшего вторым мастером Германии после Дюрера), и нашему. Помимо прочего его мастерская — предок фабрики Энди Уорхола и других коммерческих предприятий XX века вроде авторизированных отливок Огюста Родена.

Кранах далеко не был “грубым и неотесанным” — наоборот, вращался в самом центре событий, ключевых для истории Европы. Родился он в небольшом местечке, переехал в Вену, оттуда по приглашению саксонского курфюрста Фридриха Мудрого двинулся в Виттенберг, где и осел, превратившись в важную персону: дважды бургомистр, владелец разных бизнесов и даже виноторговец. Да, и еще придворный художник курфюрста, пожалованный собственным гербом — крылатым драконом, которого проецируют на стены Пушкинского так, что товарный знак Кранаха напоминает сценографию на концерте каких-нибудь металлистов.

В Виттенберге мастер познакомился и подружился с Мартином Лютером, родоначальником Реформации, и стал его горячим приверженцем. Главный памятник дружбе Кранах Старший выгравировал в 1521 году, изобразив Лютера как юнкера Йорга — под этим именем основатель протестантизма прятался от властей. Эту вещь на выставке не показывают, зато есть отличный графический портрет ближайшего соратника Лютера — Филиппа Меланхтона. Дружба с Лютером, впрочем, не мешала Кранаху Старшему принимать заказы у идеологического врага — кардинала Альбрехта Бранденбургского. Популярность его манеры заставила Кранаха организовать мастерскую, в которой самые знаменитые вещи писались десятки раз по готовым образцам. Оттого чуть ли не во всех европейских музеях есть кранаховские “Лукреции” — обнаженные красотки с кинжалом у ребра. Всего продукция мастерской насчитывает около 1000 работ — цифра внушительная для эпохи, когда производство картин было процессом чрезвычайно трудоемким. Как всякий тираж, продукция мастерской подвержена эрозии, и даже у самых талантливых подмастерьев Кранаха Старшего (лучшим считается его сын, полный тезка, только младший) в лучшем случае выходят отличные портреты.

Все отзывы о выставке Кранахи. Между Ренессансом и маньеризмом

Музей изобразительных искусств им. Пушкина , закончилась 15 мая 2016

• По дате
• По рейтингу пользователя
• По рейтингу рецензии

Пушкинский музей с приходом Лошак не устает улучшаться.
По прежнему множество организационных проблем, но это все не столь важно, потому что изменения к лучшему очевидны, и рано или поздно все вопросы разрешаться.
Появились электронные билеты, что кардинально меняет проблему очереди в музей – ограниченное количество, отдельный вход, продуманно и без художественной самодеятельности тетки из Третьяковки.

Основными проблемами в Пушкинском с выставками всегда были проблемы обмена. У них либо получаются гастрольные вещи (Пикассо, Модильяни и тому подобное), либо уже наработанный опыт выставки одной картины, или даже нескольких, которые каким то чудом им получается добыть (коллекция музея не то чтобы великолепная, чтобы получать доступ к 100% шедеврам на обмен – Щукин и Морозов потрудились на славу в свое время, но старые мастера, на которых ориентирована выставочная программа музея, Караваджо, Тициан и множество других примеров, оставляют желать лучшего и предпринимать куда как большее количество усилий).
Кранахи, а это немецкий Ренессанс и вообще фундаментальное создание немецкой школы живописи (Старший следует Дюреру и Гольбейн там тоже недалеко), получились у кураторов выставки замечательными. Лаконичное и в то же время исчерпывающе достаточное повествование поддержано идеально иллюстративно, тут сложно к чему то придраться, просто идеальная история. Во многом, как мне кажется, благодаря Эрмитажу, который отправил в Москву все свои шедевры и который получит выставку к себе в гости с конца мая, если я не ошибаюсь.
Идеальная выставка в России, в Москве это такая редкость, что просто гром оваций.

ничего особенного. непонятен определенный ажиотаж. достаточно средние, на мой взгляд, работы. до Дюрера этим товарищам как до Луны:) разве для общего развития посетить.

Как это часто бывает в последнее время в Пушкинском, под рубрику “Кранахи” попали и картины жанра “мастерская” (хорошо еще, если просто, то и “Мастерская ?”), и иные личности.
Разумеется, есть также знаменитые “Женский портрет” и “Венера и Амур”. Но открытием выставки можно, скорее, назвать картины “Закон и Благодать”, сложное, многосюжетное, многофигурное полотно из коллекции замка Фриденштайн, и “Христос и Дева Мария (Мария Магдалина?)”. (Что думать про такое название, даже и не знаю). Ради них стоит прийти на выставку. А в остальном каждый решает для себя, его ли художники Кранахи или нет. Хотя бывает и так, что придя в музей на одну картину, открываешь для себя что-то совершенно другое, поэтому, наверное, все-таки стоит испытать на себе картины “вживую”, а не в виде репродукций или копий.
Но что действительно потрясает, причем в плохом смысле, так это сопроводительные материалы к выставке. Пушкинский всегда отличался умением наделать ошибок в неожиданных местах, например, неверно написать имя “Аттила” или еще что такое выкинуть. Но тут дамы и господа превзошли самих себя. Специально сфотографировала сей шедевр и цитирую дословно.
“Интерес к евангельским сюжетам был обусловлен временем, его не избежал ни один художник начала XVI века. Кранах, как и Дюрер, перевел их в реальную жизнь. Как и Дюрер, он наделил библейские персонажи чертами современников и поместил их в реальную среду”.
Начнем с того, что “библейские персонажи” все-таки одушевленные, поэтому должно было бы быть “библейских персонажей”. Но ладно, “знать русского языка” музейным работникам, видимо, не слишком нужно, они же не писатели, в конце концов. Но содержание! Отсутствие историзма свойственно всему европейскому искусству вплоть до довольно позднего времени. Посмотрите на современные Шекспиру изображения театральных постановок. Вас удивит, как выглядели древние римляне и средневековые шотландцы в представлении костюмеров елизаветинского времени. Как люди елизаветинского времени. Посмотрите картины Брейгеля и любых голландцев. Вифлеем Брейгеля – это голландский городок зимой, где детишки катаются на коньках. Посмотрите каталог выставки условного Караваджо, которая проходила в Пушкинском же музее. Там все то же самое. Так что никакой Америки ни Дюрер, ни Кранах тут не открыли. Нельзя писать такое, господа хорошие! Просто нельзя.
Ну и. знаете ли, ваши подушечки с “репродукциями” Кранахов напоминают бессмертное “Налетай, не скупись, покупай живопись!” Надо как-то тоньше работать, что ли. Такой аляповатости мне уже давно не попадалось.

Ценителям произведений Кранаха Старшего и Младшего советую. Пушкинский музей в последнее время возрождается, я отдаю предпочтение именно ему. Не давно вместе с подругой посетили выставку, остались с приятными впечатлением.

Кранахи. Между Ренессансом и Маньеризмом

Неделька прошедшая выдающаяся получилась. Лично я от дурацких претензий 3-4-х налоговых отбивался. Отбился. У жены еще веселей получилось. Ее с поста Генерального директора одной фирмы уволили, а в другую фирму на такой же пост приняли. В общем, сегодня выспались наконец.
«Генеральная» жена получила от сестры приглашение – лишний билет в Маяковку, на «Плоды просвещения».
-Не повезло, -смекнул я.
Поскольку с нескрываемой иронией отношусь абсолютно ко всему творчеству графа Льва Николаевича Толстого. Это у меня со школы. Достоевский хоть думал, что пишет. А граф при жизни еще в классики самозаписался.
И помчался в Пушкинский (изобразительный, есть еще литературный – неподалеку) музей, на выставку Кранахов. Оба – Лукасы, оба давно умерли. Старший Лукас организовал мастерскую, просуществовавшую целый век, ею еще его правнук управлял. Кроме Кранаха Старшего, у немцев еще два великих художника родились – Дюрер и Гольбейн. Так что сходить стоило.
Тем более, что Кранах – это не Валентин Серов, одобренный самим президентом Всея Великая и т.д. Так что толпы в кассу музея не было.
Стоило это 500 рублей (билет). То есть 200, потому что обычный билет в Пушкинский – 300 рублей.
Выставка сборная. Из коллекции Пушкинского, Эрмитажа, замка Гота и т.д. Есть даже из Нижегородского музея картина. И (самое удивительное) из частных российских коллекций.
Впрочем, удивляться особенно нечему. Стоит только узнать, откуда картины Кранахов в России взялись. Очень просто взялись. В 1945 году в замок Гота зашли солдаты Красной Армии и забрали. Со временем часть картин в замок вернули.
За что немцы искренне (до сих пор) благодарны. И правильно благодарны.
Теперь понятно, откуда картины в частных российских коллекциях взялись? Верно поняли: солдаты, в 1945 навестившие замок Гота, не все из него взятое начальству предъявили.
Кстати, троянский клад Шлимана (его в Германии солдатики в качестве трофея также прихватили) в Пушкинском до сих пор целый зал занимает. Клад (довольно смешной – золотишко вполне нелепое) барышня-полицейская охраняет. Лично я бы к ней самой охрану приставил – а то умыкнут в качестве сувенира.
Да, кстати. В Пушкинском вообще не понятно, что можно фотографировать, а что нельзя. Файюмские портреты – можно (без вспышки). А Кранахов – нельзя даже без вспышки.
Мне еще бабушка-смотрительница попеняла, хотя я маленький «Canon» на скрытый режим установил: ни щелчка тебе, ни вспышки.
-Надо бы Вас при мне снимок стереть заставить, -задумчиво произнесла она.- Но вы – человек интеллигентный, авось сами сотрете.
Не стер, конечно.
Вместо этого я попросту купил коллекционный альбом с одноименным названием этого поста, за 1650 рублей. Альбом, оснащенный весьма разумным текстом и множеством великолепных иллюстраций, оказался неожиданно толстым (255 страниц).
-И где же его хранить? –неприятно удивился я вслух.
-На полке, как водится, -весело посоветовала продавщица.
Зато от сумочки из нетканого материала (1000 рублей) с репродукцией Амура я твердо отказался.
-Альбом жена еще как-то выдержит, -пояснил я продавщице.- А вот сумочку, учитывая ее стоимость, точно на голову мне наденет.
Кстати про заглавную картину выставки – «Венера и Амур». Сдается мне, что Лукас Кранах Старший большим приколистом был.
Итак, картина (по сути) изображает весьма грустную, полностью обнаженную еврейскую девушку в полный рост с признаками детского рахита (со сходящимися коленками, до сих пор весьма распространено), прикрывающую правой рукой своего незаконнорожденного (от африканца-мигранта, судя по физиономии мальчугана, рожденного) сына с детским луком.
Еврейская девушка (она же Венера), изображенная на картине, судя по выпирающему животу, на 3-4 месяце беременности находится. Отсюда и грустный вид: опять залетела, незнамо от кого.
В общем, все вполне (и по правилам, тогда действовавшим) средневеково.
Теперь поясню, почему Лукас Кранах Старший приколистом (на мой взгляд) был.
Дело в одной картине его кисти (есть на выставке). «Христос и Дева Мария» называется. Ее, к сожалению, не разобравшись, в замок Гота вернули. Она будто не 500 лет назад написана, а послезавтра. В общем, не сдержался Лукас Старший, перестал средневековым прикидываться.
Прокололся, то есть. Может, и сознательно – послание нам (потомкам) оставил.

Кранахи в Пушкинском музее: Что нужно знать о живописи династии

18 марта 2016 в 19:12

даша борисенко

В ГМИИ имени Пушкина до 15 мая идёт большая выставка работ немецкого художника Лукаса Кранаха Старшего, его сына, ассистентов и последователей — 48 живописных полотен и больше 50 графических работ. По просьбе The Village журналист Даша Борисенко раскладывает творчество династии Кранахов на составляющие, которые помогут лучше понять выставку в Пушкинском музее.

Эксперимент

В 1505 году Лукаса Кранаха Старшего назначают придворным живописцем курфюрста Саксонского в Виттенберге, городе, где спустя 12 лет начнётся Реформация. Пока в Виттенбергском университете царит вольнодумство, Мартин Лютер твёрдо намерен покончить с мракобесием, охватившим Церковь, и перевести Библию на немецкий язык, чтобы священный текст снова могли понимать простые смертные. Будучи просвещённым и богатым бюргером, Кранах поддерживает Лютера не только морально — он финансирует издание переводной Библии и рисует иллюстрации к протестантским памфлетам.

Бурная эпоха сподвигает художника на эксперименты. По долгу службы и в коммерческих целях Кранах пишет многочисленные заказные портреты и при этом не пытается приукрасить своих моделей, перенося на холст их нелепые бороды, кривые носы и асимметричные глаза. Вдохновлённый опытом итальянского Ренессанса, он изучает законы перспективы. Виттенбергский дух свободы позволяет ему откровенно изображать человеческое тело и касаться запретных тем. И весь его визуальный язык, который сегодня может показаться неискушённому взгляду сухим и средневековым, был для Германии XVI века настоящей пощёчиной общественному вкусу. Недаром спустя 400 лет работами Кранаха вдохновлялись Альберто Джакометти и Пабло Пикассо.

сверху слева: «Фридрих Мудрый, курфюрст Саксонский», 1536

сверху справа: «Мартин Лютер», 1529

Girl power

В искусстве Средних веков женщинам уделялось немного внимания — в основном художники изображали Деву Марию и святых. Кранах отводит женщинам центральную роль. В его творчестве можно найти отражение популярной в то время концепции Weibermacht, или «власти женщин». Конечно, «власть» здесь понимается не в современном феминистском ключе — имеется в виду сила женской сексуальности. Героини его полотен притягивают взгляды окружающих мужчин и открыто пользуются своей внешностью.

Взять, например, историю Лукреции: знатную римлянку обесчестил царский сын, и, не выдержав позора, она заколола себя кинжалом на глазах у мужа. «Лукреция» Кранаха, которую можно увидеть в Пушкинском, далека от образа скромной и верной жены: полностью обнажённая грудь, к которой она несколько игриво подносит кинжал, наводит на мысль о sexploitation-фильмах, где привлекательное женское тело и насилие неизменно идут рука об руку.

Настоящей революцией в немецком искусстве стало полотно «Венера и Амур» 1509 года — именно оно занимает центральное место на выставке в ГМИИ. В то время как Италия уже давно открыла для себя прелести древнегреческой мифологии, на родине Кранаха написать языческую богиню было смелым жестом, возможным, пожалуй, только в передовом городе Виттенберге. Здесь необычно всё: обнажённые тела, хулигански прикрытые прозрачной тканью (один из любимых приёмов мастерской Кранаха), экзотическая внешность и даже фирменная монограмма художника с дракончиком, изображённая на как бы парящем в воздухе листке бумаги с заломами — похожие спецэффекты любил Альбрехт Дюрер. Венчает картину двусмысленная надпись: «Всеми силами гони сладострастие Купидона, чтобы твоей ослеплённой душой не овладела Венера». Пытался ли Кранах оправдать откровенный эротизм своей картины назидательной надписью? И что вообще значит «гнать сладострастие» — умерщвлять плоть или удовлетворять желания вовремя, дабы сохранить трезвость рассудка? Искусствоведы продолжают спорить.

Именно по женским образам легко отличить Кранахов. Рыжеволосые кудрявые девушки с высоким лбом, покатыми плечами и уникальным разрезом глаз — совершенно инопланетные создания. И этот так называемый «кранаховский тип» приводил в трепетный восторг художников авангарда.

сверху слева: «Геракл у Омфалы», 1537 (работы нет на выставке)

сверху: «Лукреция», 1532

слева: «Женский портрет», 1526

снизу: «Венера и Амур», 1509

Эффект коллажа

Лукас Кранах живо интересовался итальянским искусством и тщательно пытался перенять опыт работы с перспективой и светотенью. Но в отсутствие родной традиции это давалось непросто. В результате портреты, выходящие из его мастерской, нередко напоминают коллажи: тщательно прописанные бархатные манжеты и блестящие металлические детали реалистичны даже чересчур, в то время как в других элементах одежды и на всех лицах можно обнаружить только лёгкий намёк на объём. Тем не менее то, что можно посчитать недостатком техники, свидетельствует о колоссальной работе, которую Кранах и его подмастерья проделывали за целую национальную школу живописи. Именно это ставит Кранаха Старшего в один ряд с такими величинами, как Альбрехт Дюрер и Ганс Гольбейн.

Не только техника, но и стиль Кранахов — своего рода коллаж. К примеру, на многофигурных полотнах можно заметить, что не меньше итальянской живописи отца династии увлекала нидерландская. Так, на картине «Христос и грешница» «флорентийские» лица сочетаются с типажами Иеронима Босха, и Северное Возрождение наконец встречает южное. Картину, кстати, приписывают то младшему, то старшему Лукасу Кранаху. Есть даже версия, что написал её Ганс Кранах, рано умерший сын Кранаха Старшего, после смерти которого тот почти отошёл от дел, предоставив мастерскую второму сыну и подмастерьям.

снизу: «Христос и грешница», 1532

Портреты-шаржи

Со временем слава мастерской Кранаха росла, а с ней и число заказов на портреты. В итоге художнику и его ассистентам приходилось по описанию рисовать лица тех, кого они ни разу не видели в глаза. Забавный результат можно увидеть на выставке — эти карманного формата портреты напоминают карикатуры в духе художников с Арбата: все черты лица до смешного утрированы. Впрочем, делалось это из самых благих побуждений — чтобы придать портрету хоть какое-то ощутимое сходство с объектом. По всей видимости, успокаивали заказчиков прилагавшимися к работам текстами с торжественным перечислением их добродетелей и заслуг.

Вообще, главная претензия к фигуре Кранаха Старшего — то, что он превратил искусство в конвейер, эксплуатируя ассистентов, штампуя заказные портреты и переписывая одни и те же сюжеты с заготовок, которые впоследствии обеспечили безбедную жизнь его сыну, внуку и правнуку — той самой «династии». Но, к счастью, экспозиция в ГМИИ составлена так, что вы этого не заметите.

Ужасы

Несмотря на дух Реформации, Средневековье в Германии не заканчивалось одним днём — идеи гуманизма и интерес к мирскому скорее переплелись со старой доброй традицией изображать всякую дьявольщину и пугать ею грешников, чем вытеснили её. В полной мере насладиться макабром позволяет картина «Грехопадение, изгнание из рая и искупительная жертва Христа». По старому обычаю здесь одновременно изображено множество библейских сцен. Но в первую очередь на себя обращают внимание бесы преисподней: так, у одного в животе морда с разверзшейся пастью, в которой расположен загадочный механизм, — такой образ мог бы послужить отличным материалом для постмодернистского детектива в стиле Дэна Брауна.

по часовой стрелке: портрет Сибиллы Клевской, 1525

«Грехопадение, изгнание из рая и искупительная жертва Христа», 1529

«Юдифь, обезглавливающая Олоферна», 1531

«Плоды ревности (Серебряный век)», 1530

Отвратительное приобретает у Кранаха самые разные формы — от обглоданной тушки на блюде в сцене пикника и отрезанной головы Олоферна до уродливых старческих тел в небольших сатирических картинках, посвящённых продажной любви. А затем перемешанный со Средневековьем немецкий Ренессанс закончится и уступит место маньеризму, переходящему, в свою очередь, в барокко с его бесконечным vanitas и memento mori. И уже Лукас Кранах Младший будет работать в по-настоящему мрачном жанре заказного портрета-эпитафии, изображая скорбящую семью у гроба. Так что, если вы всё ещё полагаете, что выставка Кранахов — это череда похожих друг на друга заказных портретов, и подумываете пойти вместо неё в кино на свежий хоррор, бросьте: тут есть чем пощекотать нервы.

Ну а если вы не любитель ужасов, обратите внимание на то, с каким трепетом Кранах Старший рисовал животных — от похожих на собак львов в библейских сценах до вполне реалистичных иллюстраций, которые можно обнаружить в разделе гравюр. В музее вас даже встретит огромная проекция дракончика в короне и с кольцом в пасти, которого художник использовал в качестве подписи, — эмблема, ради которой в Хогвартсе стоило бы открыть пятый факультет.

Источники:

http://zharevna.livejournal.com/1025427.html
http://www.afisha.ru/exhibition/150189/reviews/
http://www.the-village.ru/village/weekend/weekend-guide/233395-kranahi